Бунтующий Яппи - Василий Богданов

Иногда мать прилетает ко мне в Париж, и тогда мы отправляемся в «Максим» или другой ресторан, отмеченный мишленовскими звёздами, где подают нежный, как суфле, красно-розовый тартар. Моя мать без ума от него. Иногда мне кажется, что её мозг отключается ровно в тот момент, когда фарш, намазанный на тонкий ломтик чёрного хлеба, исчезает у неё во рту. Я вынужден был обратиться к ней за помощью, когда три года назад над моей головой нависла угроза. Обладая серьёзными связями, она вытащила меня из такой передряги, откуда я вряд ли мог бы самостоятельно выбраться.

Обидно, что вынужденный бежать, я так и не пожал результаты своих трудов. Золотые яблочки, как всегда, достались Иванушке-дурачку, оказавшемуся в нужное время и в нужном месте. Теперь он спокойно почивает на лаврах, обласканный властью. Выигрывает, к сожалению, не волк-одиночка, а самый низкий и подлый из членов стаи, готовый служить вожаку.

Всем желающим узнать финал моей истории, рекомендую сегодня перейти по ссылке на страничку novosti.ru. Забавно следить за тем, как журналисты поджаривают факты в панировке политических установок. Сами по себе запутанные причинно-следственные связи никому не интересны, если не привязаны к глыбам идеологий.

Однако, чтобы иметь подлинное представление о произошедших событиях, требуется глубокое погружение на иррациональный микроскопический уровень конкретных человеческих личностей, где существенную роль играют такие мелочи, как «носик Клеопатры». Говоря о личностях, я имею в виду себя и своих компаньонов – участников заговора, который ничего общего не имел с войной власти и олигархов, но закрутил ураган событий, интерпретируемых СМИ исключительно в терминах этой самой войны.

НОВОСТИ.РУ10 октября 2007 годаПРИЗРАК ГОСКАПИТАЛИЗМА

В начале октября этого года завершилась процедура внешнего управления ОАО «УЗБО», в ходе которой последовательно были реализованы мероприятия, приведшие к существенным изменениям в структуре управления обществом. Контроль над активами перешёл к государственной корпорации «Газинвест», а «бурмашевская» преступная группировка, ранее владевшая заводом, лишилась существенного куска собственности.

С одной стороны, надо бы порадоваться тому, что государство постепенно расправляется с криминальными хищниками, а с другой – стоит задуматься, не станет ли оно само таким же хищником, только более крупным и агрессивным? Вообще так называемое «дело о возврате УЗБО» достаточно дурно пахнет: слишком уж много вокруг него трупов.

Напомним, что в ноябре 2004 года в собственном автомобиле взорвался депутат Городской Думы Виктор Кокоша, имевший отношение к конфликту акционеров на заводе. С ним погибли и двое его телохранителей.

Почти немедленно после этого события по подозрению в совершении незначительного преступления был арестован лидер «бурмашевской» преступной группировки Анатолий Гурдюмов. Согласно неофициальной версии правоохранительные органы планировали в дальнейшем предъявить ему обвинение в убийстве Виктора Кокоши, однако заключённый скончался в СИЗО №1 при невыясненных обстоятельствах. Судебно-медицинская экспертиза констатировала смерть в результате сердечного приступа. Вместе с тем люди, близко знавшие умершего, утверждают, что на самом деле он был убит. Мотивом убийства послужила несговорчивость лидера «бурмашевцев» в вопросе о выводе активов ОАО «УЗБО». Сразу вскоре после загадочной смерти Гурдюмова в арбитражный суд был представлен документ за его подписью, подтверждавший, что главный акционер «УЗБО» якобы не имел возражений против продажи завода в рамках внешнего управления.

Наконец не так давно cкончался старый директор «УЗБО» Иван Вязников, руководивший предприятием ещё в советское время и снятый с должности в результате захвата завода «бурмашевцами» в 1999 году.

Нападение на директора произошло в конце лета этого года. Неизвестные подкараулили его в подъезде собственного дома и нанесли несколько ударов тупым предметом по голове. По данному факту возбуждено уголовное дело. Одна из версий, отрабатываемых следствием, состоит в том, что преступление совершено уцелевшими членами «бурмашевской» группировки, у которых имелся мотив. Ведь кандидатура Вязникова рассматривалась в качестве одной из наиболее вероятных на пост исполнительного директора завода после того, как контроль над предприятием перешёл к «Газинвесту». У «бурмашевцев» имелись веские основания полагать, что старый директор, желая вернуться на УЗБО в любом качестве, предоставил заинтересованным лицам информацию о кредиторской задолженности завода. Именно указанная информация дала возможность в последующем реализовать схему «банкротства» в отношении одного из самых крупных предприятий России.

Часть 1

I

Предчувствие

Я тотчас выбрасываю руку из кармана, вешаю её на спинку стула. Теперь я чувствую её тяжесть в запястье. Она слегка тянет, чуть-чуть, мягко, дрябло, она существует. Я сдаюсь – куда бы я её ни положил, она будет продолжать существовать, а я буду продолжать чувствовать, что она существует; я не могу от неё избавиться, как не могу избавиться от остального моего тела, от влажного жара, который грязнит мою рубаху, от тёплого сала, которое лениво переливается, словно его помешивают ложкой, от всех ощущений, которые гуляют внутри, приходят, уходят, поднимаются от боков к подмышке или тихонько прозябают с утра до вечера в своих привычных уголках.

User: Zamsha

…длинные волосы ласковые голубые глаза колышется нежная камышовость шуршат гибкие и пружинистые стебли выгоревшие и высушенные солнцем волосы светлые пряди и тёмные а в просветах небо мягко плывёт растекается мутнеет воздух наполненный запахом сухостоя и смолы цело-мудренные сосны стройные тонкие тонко-ноги то-о-он-н-нко-ноги гра-ци-оз-ны издают такой безбрежный

монототон-н-ный звон-н-н

поцелуем снимаю мёд и молоко с лакомых губ и мармеладный язык утопает в тающей сладости где-то там на дне

где-то там на дне глюкозном

в полусне метаморфозном

твой язык свернулся нежный

словно эмбрион-н-н

бессмысленно улыбае бла велит бами гу взлетает милая которую крепко держу за руку паря глядит сверху большими стрекозиными глазами кружится кружится над головой из расплавленного солн-ца

ветер вытянул щип-ца-ми

золотые во-ло-кон-ца

волочусь за тобою

падаю наступая на собственную раскрытую ладонь из груди у меня растёт уродливая кряжистая ветка-рука стиснутая между колен пышное великоглебие расцветает алым соцветием лопается разрываясь на сотню маленьких головоглебов которые проворно подёргивая хвостиками хищно щёлкают зубами и преследуют друг друга в застоявшейся мутной Глебности внезапно эта обширная туманная Глебность глеборукость глебоногость глебоголовость приходит в себя переливается-переваливается в голую неуклюжесть и волглую тяжесть горячей плоти, продавившей кровать. От трения шершавой простыни о кожу, как искра от чирканья спички, рождается скованное сном тело: кончики пальцев ног; угол коленок; онемевшая рука, неловкой оглоблей зажатая между ними; голова. Огромное тёмное веко, мохнатое по краю, лениво ползёт вверх, качается-мелькает алое пополам с чёрным, застревает, и свет тускло сочится сквозь сплетения ресниц. Утро уже. День какой? Вставать или рано? Вдалеке за ватной стеной скрежещет ключ в замочной скважине. Мама ушла.

Вздрагивает озлобленно и задирается веко – что за писк ужасный?! Уммм. Будильник! Ум-м-мри, гнида! – давлю рукой, выпростав её из-под одеяла. Цепкий холодок бежит по коже. Вставать, воскресать, выбираться из плюшевых складок одеяла, пятками прилипать к полу. Собираться на работу. Нет, не хочу. Ещё чуточку полежать, понежиться. Кровать раскисает, расползается, как овсяный кисель, на лоскутья, между которыми чернеет пустота. Проваливаюсь в неё, тщетно пытаясь ухватиться за вязкие края, проскальзывающие между пальцами. Тушат свет. Ух! Выныриваю. Опоздал?! Чёрная изящная стрелка, похожая на паучью лапку, подбирается к цифре семь, а вторая замерла в нескольких шажках от цифры двенадцать. Можно валяться. Снилась женщина. Осторожно ниточка за ниточкой вытягиваю воспоминания: длинные волосы, ласковые голубые глаза. Постой, как там было? Мёд и молоко? Сладко. И не пытайся воскресить её снова, та была настоящая, а эта всего лишь кукла, наскоро созданная по образу и подобию. Моя несовершенная память сохраняет след женщины из сна так же, как углубление постели, бывает, хранит тепло и очертания живого тела. Время идёт, и женщина, наполнившая сладостью мой сон, удаляется от меня, погружаясь в тёмную пучину. Я помню, как её кожа прикасалась к моей так, что терялось ощущение её кожи, моей кожи и вообще какой бы то ни было кожи, покрова, отделяющего одно от другого.